Иван Кузин: Причастие (рассказ)

Литургия уже подходила к концу, а желающих исповедаться было ещё десятка два. Батюшка хотел, чтобы как можно больше собравшихся успело совершить это таинство, без которого, как известно, нельзя подходить к Чаше, и потому торопился.Особенно старался остепенить не в меру болтливых прихожан, напоминая им, что на исповеди важно не столько рассказать во всех подробностях о своих неблаговидных поступках, сколько иметь в душе покаянное чувство и желание исправиться.

Однако, предварительно извинившись перед собравшимися, всё же предупредил их о том, что, к сожалению, всех выслушать он не сможет. После этих слов многие из прихожан отошли; а оставшиеся начали напирать на впереди стоящих, сжимая полукруг возле отца Михаила.

Перед Ольгой Николаевной уже никого не было; но едва она собралась подойти к батюшке, как справа от себя заметила опирающегося на палку старичка. Он тяжело дышал; пот катился с него градом.

– Проходите, дедушка, – сказала Ольга Николаевна, подавшись немного назад. Тот благодарно кивнул головой… А когда отец Михаил накрыл его голову епитрахилью, она услышала позади себя детский плач и затем женский голос:

– Опять мокрый?.. Боже ты мой… Вы не разрешите? – женщина с младенцем на руках умоляюще посмотрела на Ольгу Николаевну.

– Конечно, – та сделала шаг в сторону. И тут же покосилась на молодого человека с красным лицом, ставшего рядом, на место женщины с ребёнком. Почувствовав, что от того пахнет спиртным, ужаснулась. “Разве можно в таком состоянии приходить в храм?” – хотела было она сказать парню; но тут же спохватилась: – “Господи, мне ли судить человека? Может, он извёлся от своей страсти, родных и близких измучил, пришёл за помощью к Богу, – а после моего наставления устыдится и уйдёт из храма навсегда. И душа его погибнет! Пусть решит священник…” И она посторонилась, пропуская молодого человека вперёд. Тот вопросительно на неё взглянул; но всё же после женщины с ребёнком подошёл к батюшке…

Отец Михаил беседовал с ним довольно долго, и в толпе готовящихся к исповеди поднялся недовольный ропот. А Ольга Николаевна была рада:

“Пускай, – думала она, – подольше поговорят; может, парнишке это пойдёт на пользу…”

Отпустив молодому человеку грехи, батюшка объявил, что исповедует последнего; но не успела Ольга Николаевна сделать и шага, как, опередив её, к отцу Михаилу юркнула маленькая старушка… Ольга Николаевна растерянно на неё посмотрела, но делать было нечего; и вместе с остальными, не успевшими исповедаться, она отошла в сторону…

“Господь не допустил к Чаше, – подумала она, – недостойна… Да и впрямь: недавно сына отшлёпала за рогатку, а нужно было поступить по-иному: рассказать ему о страданиях раненых птичек; подругам на работе, когда застала их за просмотром непристойного фильма, столько гадостей наговорила, – вместо того, чтобы просто объяснить им, что подобное кино – мерзость. Даже не извинилась перед ними… Господи, прости меня, грешную. Теперь понимаю, что Ты оказал мне великую милость, не допустив осквернёнными устами принять Тело и Кровь Твою, уберёг меня от греха кощунства…”

Тем временем причастники начали подходить к Чаше. Ольга Николаевна увидела среди них дедушку с клюкой, женщину с младенцем на руках – и искренне за них порадовалась… А когда причастился краснолицый молодой человек, которого она пропустила перед собой к исповеднику, по щекам Ольги Николаевны потекли слёзы. “Господи, – зашептала она, – избавь его силой благодати Твоей от пагубной страсти, пошли в его семью покой и счастье…” И она перекрестилась…

По окончании службы прихожане, как обычно, стали подходить к батюшке, чтобы приложиться ко Кресту, который он держал в руке… И когда Ольга Николаевна хотела поцеловать Распятие, священник дрогнул и слегка пошатнулся… “Какой позор, – пронеслось чуть позже в голове Ольги Николаевны, – даже настоятель отпрянул от меня. Это мне явный знак, чтобы я не смела подходить к святыне, будучи в греховных нечистотах!..” И, опустив глаза, она встала в самом тёмном углу храма, не смея даже произносить святые слова молитвы…

Несколько минут спустя услышала рядом с собой женский голос:

– Вы что здесь стоите, причастники должны выслушать благодарственный молебен. Идёмте…

И не успела Ольга Николаевна раскрыть рта, как служительница храма – пожилая женщина в коричневом платке – взяла её за руку и отвела к причастникам. “Господи, прости меня, – с ужасом подумала Ольга Николаевна, – совсем я обезумела!..” Но отойти не посмела: боялась нарушить благоговение молящихся… После молитвы она быстро перекрестилась и поспешно вышла из храма…

А женщина в коричневом платке подошла к настоятелю.

– Вы уж меня извините, отец Николай, но я не видела эту прихожанку у Чаши. Почему Вы велели мне отвести её на благодарственный молебен?

Священник взял её за руку и отвёл в сторону.

– Понимаешь, Антонина, – проговорил он тихим голосом, – эта женщина, когда подошла ко Кресту, сияла таким неземным светом, что я чуть не потерял равновесие…
Даже если она не была у Чаши, поверь: её причастил сам ангел. Такие явления иногда наблюдали Святые Отцы… Только, ради Бога, об этой прихожанке никому не сказывай…

И он направился в алтарь…

А Антонина, выйдя из храма, с любопытством посмотрела вослед слегка сгорбленной Ольге Николаевне……